«Я не обвиняю никого. Я сам - часть этой системы»
Интервью с бывшим мэром города Сочи В. Воронковым
Очерк о нем имел большой резонанс в мировой печати. «Похоже, что Москва на деле, а не на словах решила бороться с коррупцией», — констатировала английская «Дейли телеграф». Московский корреспондент лондонской «Таймс» Майкл Бинион с удивлением сообщал, что, «как оказалось», пост и «былые заслуги» не спасли сочинского мэра от сурового наказания.
Да, тогда, в 1980-м, судебный очерк в одной из популярных газет стал, безусловно, главной сенсацией. «Первой ласточкой» грядущей перестройки. О сочинском мэре Воронкове говорили всюду. О его многочисленных взятках, о камине и фонтане в квартире, о тайниках с золотом и чуть ли не золотых ручках на дверях. У людей возрождалась вера в справедливость...
Сочинский мэр получил 13 лет. Не так давно Вячеслав Александрович Воронков вернулся из «зоны». Предлагаемое нами интервью — не попытка «оправдания преступника» (а такая тенденция в последнее время уже наметилась). Нет, Воронков — преклонного возраста человек, которому после десяти лет заключения уже вряд ли имеет смысл оправдываться. Это интервью лишь попытка взглянуть на наше такое близкое прошлое глазами самого «символа застоя».
Итак, ко дню ареста Воронков, уже два года как оставивший пост мэра города, работал начальником управления здравниц МВД СССР. Парадокс: преуспевающий руководитель одного из подразделений союзного МВД, имевший, казалось бы, «железную крышу» из десятков приятелей-мннистров, и «вдруг» — в руках правосудия за дела двухлетней давности?
— Как вы понимаете, я не знаю всей подоплеки этого дела. Могу лишь высказать свое предположение. Если вспомнить то дело, то ведь огромные взятки, получаемые различными чиновниками, их роскошная жизнь были «секретом» лишь для органов правосудия. И такое явное неравенство перед законом вызывало у людей, мягко говоря, раздражение. Поэтому на каком-то этапе потребовалось «выпустить пар», и не просто, а именно громким делом, то есть разоблачить кого-то из партийно-советского руководства. Кого? Щелокова? Чурбанова? Это, простите, смешно. Не те кандидатуры. Какого-нибудь деятеля из провинции? Кто на это обратит внимание? Сочи, думаю, подходил по всем статьям. Не центр, но и не заштатный городишко.
— Может быть, лучше от ваших предположений перейти к фактам? Каким бы образом вас ни выбрали, но суд доказал получение вами взяток...
— Мне бы сейчас не хотелось говорить о методах, которыми семидесятилетний следователь Гущин добивался моих признаний. На мой взгляд, они мало чем отличались от применяемых в его молодости. Другое дело, что сейчас я могу и сам вам признаться в получении некоторых «взяток».
Я уже много читал о «взяточниках вообще». У нас «взяточник» — это единый образ без всяких нюансов...
— Вы хотите сказать, что надо ввести классификацию взяточников?
— Вначале попробую классифицировать ответственных работников того времени. Во-первых, это те, кого система устраивала полностью. Они либо ничего не делали, а брали взятки «для себя», либо просто ничего не делали. Но была и другая категория, которая, сохраняя лояльность системе, все же что-то пыталась делать нужное и полезное в этой жизни. Такие обращали полученное не столько для собственного обогащения, сколько для пользы дела.
— Себя вы относите к этим, вторым?
— А разве по внешнему облику города Сочи это не видно? То, что представляет собой мой любимый город, поверьте, и моя заслуга.
В 1949 году мы с женой с отличием окончили МИСИ и приехали в Сочи рядовыми мастерами-строителями. Затем 23 года я работал в исполкоме, курировал там строительство. Я хотел, чтобы наш город стал красивейшим городом страны. По-моему, это удалось.
Но кого интересует «технология» получения городом статуса наибольшого благоприятствования? Не за красивые же глаза все делалось. Когда мы задумали, например, организовать в городе трест благоустройства, в Москву в министерство отправились работники для решения этого вопроса. Пробыли там несколько дней и вернулись ни с чем. Я «решил» проблему за несколько часов... Так же решалась проблема с трестом «Сочиотдел-строй» и другие. А секрет очень простой. Москвичи ли, наделенные властью, приезжали в Сочи, самому ли мне приходилось выезжать в Москву — всюду я был «гостеприимным хозяином». Угощал я. Если, например, руководитель между делом ронял, что его внук любит игрушки, я звонил в «Детский мир», и вот у внука коробка дефицитных игрушек. Или же редактор самого популярного в те время еженедельника предлагал: «Вячеслав Александроввич, а не пойти ли нам в ресторан?» И мы шли в нашу «Жемчужину». Гость ел, пил, веселился, но, как вы думаете, он платил?
Поверьте, я не обвиняю никого. Я — сам часть этой системы. И мне присылали коробки с продуктами. В основном все это шло на приемы нужных людей, дружеское их расположение, а уже через это решались и городские проблемы. Другого пути абсолютно не было.
- Приходилось ли вам обращаться к Брежневу?
— Да, однажды я попытался это сделать, но меня остановили: «Ему не до тебя. Действуй через его помощников». И я действовал.
Впрочем, когда Брежнев приезжал в Сочи, не я был «хозяином». В этой роли выступал уже Сергей Федорович Медунов. Особенно он усердствовал, когда вопрос встал о новом секретаре ЦК КПСС и предполагался выбор между ним и другими кандидатами.
— Почему же вы ушли из мэров? Или не по своей воле?
— Это можно назвать так - «выработал свой ресурс», а, может быть, просто был «белой вороной» — человеком не их круга. К тому же у меня не было приятельских отношений с первыми лицами. Общаясь с ними, я всегда что-нибудь просил для города, что в той обстановке, когда всем все было все равно, вызывало удивление.
— Вячеслав Александрович, а как же быть с теми драгоценностями на сумму 40 тысяч рублей, которые изъяты у вас на квартире?
— Да, драгоценности были, но 40 тысяч они стали стоить после нескольких повышений цен на золото, хотя покупались до этого. Мы с женой зарабатывали около 700 рублей в месяц, что по тем временам было немало. И одна только зарплата жены втрое превышала стоимость конфискованного золота.
— То есть, иными словами, вы считаете, что понесли незаслуженную кару?
— Я считаю, что понес неэаслуженную кару потом, после публикации в газете, в которой меня сделали едва ли не общенациональным злодеем.
Дочь была замужем за сотрудником Внешторга. После этого он стал «невыездным». Дочь он оставил. Как следствие — тяжелейшая болезнь. Дочь становится инвалидом второй группы, жена — тоже. За что? За то, что у нас квартира с камином? Но в свое время меня выдвигали на Сталинскую премию как одного из авторов технологии строительства домов из блоков беспесчаного бетона. Когда был построен первый дом, скептики спрашивали: «Да кто в нем будет жить — он же развалится?» Я сказал: «Я буду жить!» С тех пор и живу. С 1957 года. Возмутивший всех камин «родился» из трубы старой котельной, которая примыкала к стене дома. Я пробил стену, пробил трубу, вставил железный кожух, вот и камин...
Да, тот очерк выпустил пар у людей. А автор, ни разу не встретившись со мной, постарался вставить еще и дополнительное количество «клапанов», начиная от несуществующего фонтана в центре квартиры и кончая описанием моих «переживаний», когда я, крадучись, пробирался в подворотню получать сторублевую взятку, ибо «не брезговал ничем». Впрочем, попав «на зону» в Нижний Тагил, где отбывали сроки помимо прочих и бывшие сотрудники правоохранительных органов, я удивляться перестал. С любым человеком можно сделать все, что угодно — посадить, оклеветать. Это мнение профессионалов, которые сами не раз проделывали нечто подобное.
— Чем вы занималась мм зоне»?
— Изготовлял велосипедные седла.
— Вы недавно на свободе, но у меня уже есть сведения о вашей «новой» жизни. Например, такие: бывший мэр Воронков организовал своё кооператив, заколачивает деньги, выгуливает своего серого дога, пьет датское пиво на лично для него отведенном месте пляжа гостиницы «Жемчужина»...
— Где вы это слышали?
— От Ивана Кузьмича Полозкова, на одной из его встреч с журналистами.
— Я не работаю в кооперативе, хотя хотел бы куда-нибудь устроиться. У меня нет собаки. Пиво люблю, но не пил его давно. Что же касается «Жемчужины», то, с одной стороны, вряд ли кто-то захочет рисковать своим положением, устраивая мне персональное место, а во-вторых, после двух инфарктов я как-то редко бываю на море вообще.
— А еще прозвучало, что определенные застойные силы консолидируются под вашим руководством?
— Знаете, когда ни на что не годен, то лучше выйти на трибуну и сказать: «Братцы, ну не умею я работать». Но никто этого не делает, а говорят другие слова: «Я день и ночь вкалываю, стараюсь, но вот — враги мешают». А в поисках врагов и ходить далеко не надо...
Да, я преступник, взяточник. Но почему никто еще не высказал простой мысли: нельзя рассматривать человека и его действия вне времени, в котором он жил, вне законов его — писаных и неписаных.
Вячеслав Александрович перебирает фотографии тех лет. Фотообъектив запечатлел оживленного генсека, который со своей свитой только что возвратился с дачи в Пицунде. А в свите — знакомые все лица. Вот известный борец с курением С. Ф. Медунов дает Леониду Ильичу прикурить...
Как им нужен был такой скандал! У людей не должна была ослабевать вера в их принципиальность и партийную чистоту. В справедливость. Нужна была жертва. И она нашлась. Система решила «отдать» одного из своих людей. Одного, сочли, будет достаточно.
Анатолий МЕЛЬНИКОВ. Сочи.
На снимке: в аэропорту Сочи. В первом ряду С. Медунов и Л. Брежнев. Между ними (на втором плане) - В. Воронков. Автор снимка неизвестен.
«Комсомольская правда», 13.02.1991
Пусть люди знают правду
Как известно, решением Гагаринского райкома партии г. Москвы С. Ф. Медунов исключен из рядов КПСС — «за серьезные отступления в бытность., первым секретарем Крас* нодарского крайкома КПСС от требований партии об усилении борьбы со взяточничеством и другими корыстными злоупотреблениями, выгораживание руководящих работников края, уличенных во взяточничестве, и неискренность перед партией».
Колония бывших
Здесь, в нижнетагильской колонии усиленного режима номер 13, отбывают наказание те, кто совершал преступления, сидя в высоких начальственных креслах.
...А корни остались нетронутыми
8-м пунктом повестки дня II Съезда народных депутатов стоит вопрос о борьбе с организованной преступностью. Сегодня мы публикуем материал, который, возможно, будет полезен при рассмотрении этой проблемы.
Statistics: 82
Предводитель неизвестной войны
В списке первых награжденных орденом Красного Знамени четвертая строка густо замазана черной краской. Под ней прячется неожиданная, непривычная для советского человека, воспитанного на «Кратком курсе» и литературе соцреализма, фамилия — МАХНО. Революционер-анархист, народный герой, предводитель крестьянской войны, которого до сих пор мы считали бандитом, эпилептиком, маньяком-убийцей...