Не оставляй надежды
Будучи зэком, в 1947 году Термен получил «закрытую» Сталинскую премию 1 степени за разработку прибора «Буран», который использовался для подслушивания (как утверждает Термен — в контрразведке, для стратегических целей).
Жизнь Льва Сергеевича Термена известна. Газеты и журналы не раз рассказывали о судьбе изобретателя первого в мире электромузыкального инструмента — терменвокса. Но перед Новым годом в жизни 93-летнего механика физического факультета Московского университета произошло еще одно заметное событие, что и дало нам повод снова повидаться со Львом Сергеевичем.
Поскольку дни на дворе предновогодние, выберу из «переговоренного» лишь то, что годится, как мне представляется, для почти полуфантастического рассказа. Как ни странно, но жизненные крутые пики Льва Термена укладываются в некую святочную схему со счастливым концом. Так-то бы и каждому из нас!..
Нет двух одинаковых судеб, но конечно, выигрышнее та, владельцу которой удается всегда оставаться самим собой. Вот деталь из раннего детства: сказки ему не нравились своей несерьезностью. В пять лет брал с полки отцовской библиотеки золотые тома Брокгауза и Ефрона и выучившись уже читать, выискивал там статьи о машинах и особенно удивительном тогда электричестве. А в гимназии, когда началась физика, устыдился, прослушав первый урок: учитель делал ошибки даже в названиях. Вызванный на другой день к доске, он, не желая повторять учительские нелепости, промолчал и получил первую и последнюю свою «двойку» по физике. В университете стал студентом сразу двух факультетов - физического и астрономического да еще ходил заниматься в консерваторию по классу виолончели.
«Электричество и музыка» — именно так назвал свой доклад молодой инженер Л. Термен, выступая на VIII Всероссийском электротехническом съезде в 1921 году. Тогда же он получает патент на «Музыкальный прибор с катодными лампами». (Тот самый, терменвокс, «вокс» — по-латыни «голос»), О нем писала «Правда»: «...Ознакомив слушателей с конструкцией катодного реле, т. Термен указал на возможности воспроизведения электрическим путем музыкальных звуков и весьма талантливо продемонстрировал поражающие по своим внешним проявлениям опыты». В марте 1922 года с прибором и его создателем захотел познакомиться В. И. Ленин. Под аккомпанемент Л. Фотиевой Термен исполнял на своем музыкальном инструменте Скрябина, Сен-Санса, Глинку.
— После «Жаворонка», — рассказывает он, — Владимир Ильич быстро поднялся с кресла, подошел ко мне и сказал, что хотел бы сам исполнить что-нибудь на аппарате. Я вначале опасался, удастся ли ему извлечь чистые ноты, и поэтому встал позади Владимира Ильича, взял его руки в свои и, показав, как надо ими действовать, попросил Лидию Александровну вновь проаккомпанировать «Жаворонку». ...Поняв, что он сможет играть без моей помощи, я постепенно отвел свои руки. Под общие аплодисменты он успешно закончил мелодию.
Конечно, встреча эта в Кремле выделила молодого инженера из многих его коллег. Ему, например, был выдан бесплатный годовой билет для проезда по железной дороге в любой конец страны, дабы мог он пропагандировать успехи и возможности электричества. 150 лекций-концертов провел Термен повсюду, инструментом заинтересовались профессиональные музыканты, композиторы.
Концерты концертами, а ведь он продолжает работать в Физико-техническом институте у А. Ф. Иоффе, заканчивает свое образование, а дипломом его становится «Устройство электрического дальновидения». Шеф института очень доволен. «Открытие Л. С. Термена — огромного и всеевропейского масштаба!» — напишет он в газетной статье. Прибор дальновидения (читай — «телевидения») показывают на самом «верху». Его тут засекречивают, думают, как использовать в военных целях.
В 1927 году, представ перед посетителями Международной музыкальной выставки во Франкфурте-на-Майне, терменвокс становится мировой знаменитостью. Успех, концерты в лучших залах Европы. А перед новым, 1930 годом изобретатель прибывает в США, чтобы по просьбе американцев помочь наладить массовое производство чудо-приборов. За океаном, как всегда, взялись за дело серьезно: создано совместное предприятие. Термен — в центре внимания, ему выделяют отличную лабораторию (где он успевает за свои восемь американских лет напридумывать еще немало новинок). И вскоре уже на личном счету Термена — три миллиона долларов.
— Лев Сергеевич, — спрашиваю, — значит, американским миллионером стать нетрудно?
— Поскольку я не преследовал такой цели, — отвечает, — то стал им легко. Наше торговое представительство мне деньги платило: раз, с концертами по Америке ездил — тоже не бесплатно; два, фирма прибылью делилась; три... Сами собой как-то эти миллионы скопились.
Конечно, хорошо бы сейчас поразмышлять вместе, а почему же в Союзе не захотели наладить производство этих приборов, на которых американцы легко заработали миллионы?
Прослеживая американские годы Термена, вижу, что и тут он остается верен себе, выдается из общего ряда. Взял, например, и женился на негритянке, молодой, веселой танцовщице. И вот сейчас, сидя передо мной, в свои «за девяносто» с удовольствием вспоминает, что «жили вместе очень счастливо» и что «негритянки — хорошие жены». (Когда отозвали его в ЗВ-м в Союз, жену взять не позволили). Впрочем, может, и к лучшему — не видела она, как вскоре отправился ее муж по этапу в Магадан.
Работал в каменоломне, катал тяжелые тачки (изобретая при этом кое-что для облегчения труда). Но вскоре был отозван в закрытое КБ Туполева — туда собирались из заключения умные головы.
— Работал я там, — рассказывает, — над новым беспилотным самолетом. Макет, простите, надо было поначалу из фанеры выпиливать. Дали мне помощника. Тоже оказался из заключенных — Сергей Павлович Королев...
Будучи зэком, в 1947 году Термен получил «закрытую» Сталинскую премию 1 степени за разработку прибора «Буран», который использовался для подслушивания (как утверждает Термен — в контрразведке, для стратегических целей). Лев Сергеевич вспоминает, как к нему приносили для расшифровки, то есть для удаления шумов, магнитные ленты, записанные при подслушивании в кабинете самого Сталина.
После освобождения, после реабилитации много работ сменил Термен, продолжая усовершенствовать свой музыкальный прибор, изобретая новые. Выросли у него две дочки, родившиеся уже после войны, одна — музыкант, другая — инженер. Ушел на пенсию, но без работы и теперь не может. Среди сотрудников кафедры акустики отделения радиофизики МГУ Термен, на старинном родовом гербе которого (а родом Термены из Франции) запечатлен загадочный девиз «Не более не менее», — один из самых дисциплинированных и обязательных.
У него много планов (а голова ясная: тут же назвал мне свой старый петербургский адрес и телефон). Один из таких планов, кажется, уже близок к осуществлению. Четыре раза за свою жизнь подавал Лев Сергеевич заявления о приеме в партию. И четыре раза возвращали их — то биография «не та», то стар, то лимит по приему исчерпан. А теперь на недавнем партийном собрании отделения радиофизики Льва Сергеевича Термена приняли кандидатом в члены КПСС.
— Вы знаете,— говорит он, — те полтора-два часа, которые я провел с Владимиром Ильичем, открыли мне огромное его обаяние, теплоту, доброжелательность. Та далекая встреча и повлияла на мое решение быть в партии. Думаю, что я еще ей пригожусь, и сил у меня для общественной работы хватит...
Р. ДАНИЛОВ.
«Известия», 01.01.1990
Statistics: 65
В Политбюро ЦК КПСС
За халатность и неорганизованность в пресечении указанного нарушения, отсутствие должного контроля за действиями войск ПВО Политбюро признало необходимым освободить от должности главнокомандующего Войсками противовоздушной обороны т. Колдунова А. И.