Как сбили сенсацию
Понимаешь, сейчас идет игра в одни ворота. Американские власти с каждым часом все основательней садятся в глубокую лужу. Они и не представляют, в какой переплет попали, потому что не знают то, что знаем мы: где сбили их самолет, а главное — уверены в гибели летчика.
«Комсомольская правда», как и все другие, кроме «Правды», утренние газеты в понедельник не выходит, потому что в воскресенье у журналистов этих редакций выходной день. Но тогда, в 1960 году, воскресенье пришлось на 1 Мая, и праздник все мы провели на рабочих местах, чтобы наши читатели могли прочитать отчет о демонстрации.
С чего начинается трудовой день журналистов-международников, сотрудников иностранного отдела? С просмотра поступивших в редакцию последних новостей из-за рубежа. С подготовки материалов от собственных корреспондентов для засылки их в набор. А также с чтения первой порции листов ежедневного бюллетеня иностранной информации служебного вестника ТАСС, ежедневный объем которого порой превышает более двухсот страниц.
В тот день, 1 Мая, никто из нас не придал никакого значения короткой, всего в несколько строчек, заметке, переданной из Вашингтона агентством ЮПИ о пропаже какого-то американского военного самолета, базировавшегося на одной из военных баз США на территории Турции. Ну пропал и пропал: катастрофы с американскими военными самолетами, размещенными на многочисленных военных базах Пентагона на всех континентах, были довольно частым явлением. Конечно, этой заметульке не нашлось места на международной странице газеты, где и без нее ощущался катастрофический дефицит из-за массы информаций о праздновании Первомая в разных странах земного шара.
2 мая инцидент с пропажей самолета ВВС Соединенных Штатов вдруг превратился в одну из основных тем западных информационных агентств. Заявления представителей вашингтонской администрации об исчезнувшем самолете «в пограничном районе Турции», а может быть, и «случайно пересекшем турецко-советскую границу в результате потери ориентировки и сбитом советской авиацией», сразу же подхватили, как по команде, все американские средства массовой информации. И не только газеты, радио и телевидение США, но и многих других стран.
И вот тогда, второго мая, не только я — редактор газеты по иностранному отделу, — но и некоторые другие члены редакционной коллегий с нетерпением ждали, когда курьер привезет в редакцию очередную порцию листов служебного вестника ТАСС, чтобы с интересом прочесть: какую новую версию придумают в государственном департаменте США или в Национальном управлении по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА).
Наше любопытство было неподдельным и вполне естественным, потому что уже к полудню 2 мая мы, несколько человек из руководства «Комсомольской правды», знали о судьбе пропавшего американского самолета больше, чем сам президент Соединенных Штатов Америки и, конечно, больше, чем все журналисты земного шара, включая наших коллег из «Правды» и «Известий». Обладателями такой уникальной информации мы стали благодаря одной из лучших журналисток газеты — Клары Скопиной.
Клара Скопина работала корреспондентом «Комсомольской правды» по Свердловской области. В 11 часов утра 2 мая она позвонила из Свердловска и сообщила, что передала в стенографическое бюро репортаж, сделанный в одной из ракетных частей Свердловского военного округа, бойцы которого сбили американский шпионский самолет и «взяли в плен» летчика.
Не помню точно, кто: то ли Илья Шатуновский — заведующий отделом фельетонов, то ли Владимир Чивилихин - редактор отдела литературы, первым прибежал ко мне в кабинет, размахивая уже отпечатанным материалом Клары Скопиной — около четырех страничек текста, где приводились не только подробности того, как сбили этот самолет, в какое время, но и фамилии офицеров, сержантов и солдат, непосредственно причастных к операции. А под корреспонденцией стояли выходные данные: подпись «К. Скопина», место — «г. Свердловск» и дата — «2 мая».
Чивилихин в тот день был дежурным членом редколлегии и ко мне заскочил не как к приятелю, а как к редактору иностранного отдела: хотя событие произошло и не за рубежом, а почти в центре нашей страны, но непосредственно затрагивало международные отношения.
— Знаешь что, Володя, — сказал я Чивилихину, — во-первых, нужно подождать, когда придет Юра Воронов. Сам понимаешь — без главного такой материал поставить не можем. А во-вторых, нужно срочно вызвать в редакцию Николая Киселева (в те годы он был редактором военно-спортивного отдела), так как Кларин репортаж пойдет по его отделу, и Николай должен пропустить его через военную цензуру. Без их визы Главлит не пропустит материал. Если же ты хочешь знать мое мнение, то готов поспорить на что угодно, что нам пока покажут фигу с маслом и никто не даст «добро» на публикацию.
— Но это же уникальный материал! — воскликнул Володя. — У нас есть шанс «вставить перо» всем газетам. И «Правде», и всем другим. И что значит «пока»?
Когда все другие нас обгонят?
— По-моему, пока не появится наше официальное заявление о случившемся. Понимаешь, сейчас идет игра в одни ворота. Американские власти с каждым часом все основательней садятся в глубокую лужу. Они и не представляют, в какой переплет попали, потому что не знают то, что знаем мы: где сбили их самолет, а главное — уверены в гибели летчика.
Как и следовало ожидать, узнав об имеющемся в «Комсомольской правде» материале о сбитом самолете, в «высших эшелонах власти» приказали редакции соблюдать абсолютное молчание и ждать особых указаний.
НАСА передало для печати заявление по поводу исчезновения самолета типа «У-2». Вот его текст: «Один из самолетов типа «У-2» Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства, предназначенных для научно-исследовательских целей и находящихся в эксплуатации с 1955 года для изучения атмосферных условий и порывов ветра на больших высотах, пропал без вести с 9 часов утра 1 мая (по местному времени) после того, как его пилот сообщил, что он испытывает затруднения с кислородом и находится над озером Ван в районе Турции».
4 мая НАСА устроило пресс-конференцию, на которой представитель этой организации сказал: «Вскоре после начала полета у летчика обнаружилась неисправность кислорода питания, после чего связь с самолетом была потеряна. Поиски самолета продолжаются. Цель исследования носила чисто мирный характер».
Редактор отдела науки Хвастунов удивленно спросил: почему американские власти не пообещают миллион долларов премии тому, кто назовет точное место падения самолета? Если бы они это сделали, то «Комсомольская правда», получив эту премию, пусть в рублях, нашла бы им применение.
В тот же день, 4 мая, со специальным заявлением выступил государственный департамент Соединенных Штатов, Представитель госдепа по вопросам печати Уайт зачитал корреспондентам краткое заявление, в котором указывалось, что «американский самолет типа «Локхид У-2», проводивший исследования в верхних слоях атмосферы в районе турецко-советской границы 1 мая этого года, сбился с курса из-за неисправности кислородного питания единственного пилота».
Конец этому, казалось, нескончаемому потоку дезинформации был положен 5 мая, когда открылась сессия Верховного Совета СССР, где с докладом выступил Никита Сергеевич Хрущев. Один из разделов доклада был посвящен рассказу о том, как был сбит самолет-шпион над территорией нашей страны, какие цели он преследовал и какие документы были обнаружены среди обломков «Локхид У-2». Но в тот день Хрущев ни словом не обмолвился, где, в каком районе сбили самолет и не упомянул, что летчик остался жив и находится в руках советских властей.
Что ж, пусть не все подверглось огласке, но и на этом спасибо. Есть возможность дать наш собственный, эксклюзивный комментарий, полученный прямо с места события, — репортаж Клары Скопиной.
Сразу же, когда тассовские телетайпы отстучали в редакцию текст доклада Хрущева, послали в военную цензуру материал Скопиной с пометкой: «Репортаж предназначен в текущий номер на б мая». Просмотренный репортаж получили с поправками и замечаниями через несколько часов. В углу первой страницы стояла виза: «Возражений на публикацию нет, при учете поправок и замечаний».
Ох, и обкорнали же его! Во-первых, убрали все «выходные данные»: откуда был передан репортаж, когда и кем. И Свердловск, и фамилию Клары вычеркнули, а просто вписали: «Корреспондент «Комсомольской правды» беседовал с участниками операции по уничтожению самолета шпиона». Ну ладно, все равно наши читатели узнают, что «Комсомолка» сумела добыть свой, собственный материал! Зато оставили беседу с военными, где говорилось, что операция проводилась «подразделением, которым руководит майор Михаил Романович Воронов» и что «самолет был обнаружен в момент, когда он пересек нашу границу».
На другой день — 6 мая — на четвертой странице жирным шрифтом появился этот материал. «Правда» тоже опубликовала комментарий, подписанный: «Коллективный корреспондент «Правды» — редакция газеты «Красная звезда».
Обидно было за Клару Скопину. Вот почему так приятно сейчас, пусть и тридцать лет спустя, но сказать всю правду, воздав должное одной из лучших очеркисток тогдашней «Комсомолки» — энергичной и талантливой Кларе Скопиной!
Олег ИГНАТЬЕВ
«Комсомольская правда», 5.05.1990
Повод для тоста
Весь замысел Н. С. Хрущева при подготовке к поездке в Париж строился на том, чтобы ошеломить партнеров, сообщив им, что американский летчик жив.
Statistics: 68
Что такое нацизм
Вынесение оценок/приговоров не индивидуумам, совершившим преступления, а всем группам людей по признакам их национальности, языка, генотипа, происхождения, страны проживания, гражданства является признаком нацизма.