Львов - куда идти?
Вячеслав Черновил: Мы за конструктивный подход.
Символы не бывают нейтральными. Поэтому когда иа сцене оперного театра увидел портрет Тараса Шевченко под желто-голубым знаменем, стал свидетелем обращения присутствующих друг к другу «пан», «пани», услышал со сцены молитву «Отче наш», то как-то по-особому ощутил, что в Галицию пришло новое время. Ведь здесь собрались не зрители, чтобы посмотреть спектакль, а депутаты Львовского областного Совета. А это главным образом представители Руха (Движения), Украинской хельсинкской спилки, нового молодежного движения — СНУМ. И этот союз называется блоком демократических сил. А представителей от компартии оказалось буквально считанные единицы. Так что на ключевые посты выдвигаются незнакомые люди, как правило, беспартийные, не занимавшие ранее никаких руководящих кресел.
Один из них — Вячеслав ЧЕРНОВИЛ — избран председателем областного Совета народных депутатов. Корреспондент «Труда» по западным областям Украины Г. Ключеров встретился с ним и попросил ответить на некоторые вопросы. Не все в этих ответах бесспорно, и мы рассчитываем на продолжение обсуждения поднятых вопросов— в том числе авторами с Украины.
До недавнего времени я видел вас постоянно на митингах, где вы выступали в роли критика командно административной системы. Теперь бывший активный оппозиционер стал сам руководителем, в некотором роде администратором. Как вы себя чувствуете в новом кресле?
— Скажу откровенно, приходится не менять, а просто ломать свои жизненные стереотипы. Одно дело понимать, что тоталитарная система довела всю страну, в том числе и Украину, до сегодняшнего ужасного состояния. Другое — благодаря перестройке начать мирным путем борьбу за разрушение этой системы. И совсем иное — когда нужно переходить от конфронтации к конструктивной работе и камешек за камешком выкладывать здание нового демократического общества. Причем делать это придется в совершенно новых и трудных условиях, в лучшем случае при полном недоверии и скептицизме, в худшем — при открытом саботаже со стороны старого аппарата в Киеве.
— Но пока, судя, например, по поставкам продовольствия, энергоресурсов и сырья, не чувствуется. чтобы принимались какие-то экономические способы воздействия, ограничительные санкций (хотя недоверие, и немалое, что тут скрывать, есть). Думается, вызвано оно главным образом тем. что новые депутаты (не все, но значительное количество) зачастую проявляют необъективность, перехлесты... Так когда речь шла о возведении под Дрогобычем установки для приема информации со спутников и в связи с этим — строительства для специалистов жилого массива, кто-то из депутатов прямо заявил, что не видит надобности его сооружения «для оккупантов»...
— Понимаю, для многих даже в самой Львовской области, подобное звучит вызывающе. Но полная гласность — она и есть полная гласность, и никто не может запретить человеку то или иное мнение. Важно, что депутаты в данном случае не впали в крайность — решили создать комиссию, которая изучит вопрос. И если объект окажется безопасным, то мы не будем возражать против его сооружения, так же как и жилого комплекса. Так что, при всей высоте эмоциональной тональности выступающих, решения все-таки принимаются взвешенные, деловые и в интересах жителей нашей области. Причем, и это хочу подчеркнуть, равнозначные с правовой и моральной точек зрения для людей всех национальностей. У нас в этом нет разногласий.
— Находясь на сессии или наблюдая ее работу по телевизору, невольно обратил внимание на то, как вы успешно охлаждали горячие головы, успокаивали самых нетерпеливых, находили нередко для большинства приемлемые решения, задавая сессии рабочий ритм. Я веду это и тому, что читателям небезынтересно узнать, кто вы, какова была ваша жизнь раньше, тем более что взгляды на вас как на личность высказываются порой взаимоисключающие.
— Сообщу только главное из своей биографии, а каждый пусть делает выводы. Родился я в Киевской области (сейчас Черкасская) в 1937 году в семье сельского интеллигента. Школу окончил с золотой медалью, Киевский университет — с отличием. По профессии — журналист. Моя работа началась со Львовской телестудии, где был редактором молодежных и спортивных передач. Отношу себя к «шестидесятникам», когда во времена Н. Хрущева установилась оттепель в общественно-политической жизни страны. Но она оказалась довольно короткой, и беда была тем, кто не захотел смириться с новыми «холодами». Вот и я за протесты против брежневского поворота был объявлен «антисоветчиком» и лишен свободы. В тюрьмах и ссылках провел в общей сложности 15 лет. За это время написал две документально - публицистические книги, они были опубликованы в ряде зарубежных стран. За них присудили международную премию, основанную в Англии для журналистов, борющихся за права человека. Избран был сначала почетным, а теперь и действительным членом пэн-клуба. Выпускал нелегально (по тем временам иначе было невозможно) журнал «Украинский вестник». Когда снова приехал во Львов, другой работы, кроме кочегара, найти не мог. Являюсь одним из основателей Украинской хельсинкской спилки. Кстати, когда меня избрали председателем областного Совета народных депутатов, сразу заявил, что, как только УХС будет преобразована в политическую партию, я не войду в нее даже рядовым членом, пока буду на этой должности.
Хочу подчеркнуть — я являюсь твердым сторонником только мирной политической борьбы, законных решений всех вопросов на основе Конституции, которая, правда, и сегодня не соответствует демократическим принципам цивилизованных государств...
— Вячеслав Максимович, а как это согласуется с фактами нарушения новым Советом действующего законодательства, о которых говорил, выступая на сессии во Львове, один из республиканских прокуроров?
— Смотря какими глазами смотреть на те или иные факты.
Я политик и потому смотрю на это шире, чем правоведы. Мы хотим создать условия для свободного волеизъявления, рождения духа состязательности. Полагаю, что сам народ, а не отдельные лидеры, раньше часто самозваные, должен стать главным действующим лицом в общественно-политической жизни. А отсюда вытекает, что народная инициатива является выше законоположений, тем более заведомо реакционных. Ну, скажем, разве можно назвать демократическим Указ Президиума Верховного Совета УССР от 31 марта сего года, который выводит целый ряд служб из подчинения местным Советам? Спрашивается, почему в Ленинграде создаетсл уже муниципальная милиция, а мы из-за этого Указа не можем влиять на свою, обычную? Уже не говорю об активном воздействии на экономику региона...
— Да, кстати, я часто в последнее время слышу от людей, что демократический блок свое внимание переносит то на национальные вопросы, то на духовно-культурные, то на религиозные, а вот что касается вопросов экономики, то они уходят из поля зрения.
— На первой сессии демократического созыва новым депутатам, а вы сами знаете, большинство из них в этой роли впервые, нужно было дать выговориться, высказать все то, что наболело, о чем десятилетиями люди думали, но не могли обсуждать публично. Конечно, на первом плане у нас будет экономика, поиски путей к тому, чтобы полнее оказались продовольственные и промтоварные магазины. Хотя трезво отдаем себе отчет в том, что сделать это будет непросто в условиях ужасной бедности всей страны, где слова «достал» и «выбросили» стали наиболее употребительными. Мы прекрасно осознаем, что экономические реформы не дадут эффекта, если не вырвем экономику вместе со всеми богатствами республики из централистских тенет. Без этого нам не поможет ни хозрасчет, ни аренда, ни конверсия военной индустрии. Мы считаем, что экономическая самостоятельность Украины — это не экстремистский лозунг, а жизненная потребность. Ведь тот самый «единый народнохозяйственный комплекс» есть, по-моему, не что иное, как волевыми усилиями порожденное чудовище, которое пожирало богатства страны и оставляло тружеников в бедности и бесправии...
— Скажите, а не получится, что вместо союзной централизации со всеми ее пороками возникнет республиканская — с еще большими изъянами?
— Лично я, да и весь наш блок, не для того выступаем против «московской модели», чтобы приветствовать подобную «киевскую». Только широкое местное самоуправление, только свободные рыночные отношения (в том числе и с зарубежными партнерами), только множественность и равноправность на деле всех форм собственности, дадут нам гарантию от возвращения командно-идеологического влияния на экономику.
Может, кому-то это не понравится, но я считаю: для того чтобы как-то спасти национальный потребительский рынок от потока обесцененных бумажных денег, надо принять ряд протекционистских мер. В первую очередь нужны паритетные товарные поставки между республиками с учетом международного индекса цен. Это хоть в какой-то мере смягчило бы губительные последствия традиционных в стране «ножниц» в ценах между сельскохозяйственной и промышленной продукцией. Сегодня экономика работает не на нас. Она забирает энергоресурсы, воду, чистый воздух, а взамен ничего не дает в откровенно нищенский бюджет города и области. Из-за отсутствия экономической свободы мы не в силах воспользоваться выгодными предложениями западных фирм...
— Вы затронули тему экономической свободы. А как вы представляете политическую самостоятельность республики?
— Я всегда был сторонником государственной независимости Украины, естественно, не формальной, а реальной. Только это может быть гарантией от всех трагедий и бед. По крайней мере, если что и случится, то народ будет знать, что это его доля, и ни на кого не станет пенять. А ведь государственный централизм и сегодня остается общим недругом для всех народов. Поэтому, когда приверженцы тоталитарного мышления обвиняют нас во всевозможных «измах», они не понимают, что это своего рода естественная реакция на ту систему, которая существовала, да и продолжает существовать. Ведь стремление любой нации к политической и экономической самостоятельности — это же природное стремление народа к свободе. Иногда слышу, что при таком подходе все разбежимся по своим национальным квартирам. Если всем будет вольно и хорошо, если сумеем найти демократический выход из кризиса (по отношению к каждому народу он свой), останется и самая тесная связь республик. Но это будут другие отношения — добровольные, взаимовыгодные, основанные на цивилизованных принципах. Но до этого, к сожалению, еще не близко. А сегодняшняя текущая работа, повторяю: это компромиссы, конструктивные подходы, сотрудничество со всеми партиями и течениями, в том числе и с коммунистической.
Газета «Труд», 24 июня 1990 года
Statistics: 76
Женский батальон смерти
По решению Военного Совета республики от 30 ноября (13 декабря) 1917 г. все женские воинские подразделения были расформированы.