«Стояние при Пестрялове»
Поделюсь окрепшим в последнее время беспокойством относительно выполнения возможных соглашений о сокращении межконтинентальных баллистических ракет, ликвидации химического оружия, ограничениях «обычных» вооружений. Что так! На мой взгляд, вызревает вполне реальная ситуация, когда мы можем встретиться с немалыми сложностями при реализации этих договоренностей. Алексей ГОРОХОВ, редактор «Правды» по военному отделу.
Как образуются бреши в обороне страны
«Глаза президента» и любовь к секретам
Дело не только в технологиях.
В конце концов опыт, наработанный в Сарыозеке и на полигоне Капустин Яр, где взрывали ракеты, эксперименты военных химиков в Шиханах помогут в поисках оптимальных способов ликвидации и таких тяжелых машин, как МБР, и безопасных методов уничтожения боевых СПЗ. Тут проблем нет: умами страна пока не оскудела. Закавыка в другом: где всем этим заниматься? Не на Луне же?
Региональные общественные движения, аккумулировавшие стрессы и от всеобщего ухудшения экологической обстановки, и от последствий чернобыльской катастрофы, категорически возражают против строительства на «их» территориях всевозможных баз, площадок, заводов для ликвидации оружия. Накопленная энергия как бы разряжается, порой в резкой форме, в акциях протеста у заборов с краснозвездными воротами.
Думается, ныне никто не рискнет отмахиваться, как в былые времена, от мнения общественности. Вот и министр обороны Д. Язов в конце февраля «приостановил» строительство крупной радиолокационной станции (РЛС) у села Пестрялово близ Мукачева, возведение которой началось в 1985 году (освоено Около 100 миллионов рублей из 460) и должно было быть завершено к 1993 году.
Мукачевская станция, или типовой Центр слежения за космическими объектами, — один из девяти аналогичных объектов Системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН), разрешенных Договором по ПРО и расставленных по периферии страны на так называемых ракетоопасных направлениях.
Наличие в наших военных структурах этой системы долгое время с завидным упорством держалось в секрете. Хотя еще в конце 70-х и начале 80-х годов американские разведывательные спутники заметили сначала в районе Печоры, а потом — в Оленегорске близ Мурманска, у озера Балхаш, в Иркутской области, возле азербайджанского города Мингечаур, а в 1983 году — у Красноярска строительство крупных РЛС.
Неистребимая любовь к секретности, как мне кажется, во многом и предопределила тот трудный диалог с общественностью, который сейчас приходится вести Министерству обороны. Это тем более огорчительно, что СПРН — система оборонительная, называемая еще «глазами президента». Был ли смысл прятать ее от людей?
Отвечая на этот мой вопрос, генерал-полковник В. Красковский заметил с горечью:
— Это привело лишь к тому, что наши стройки обросли всевозможными домыслами...
В Закарпатье, в частности, пошли разговоры об атомном реакторе, лазерах, высохших лесах, снижении уровня воды в колодцах, сердечно-сосудистых заболеваниях и т. д. Из благих намерений людей, призванных по долгу службы защитить Отечество, и требований встревоженного и совершенно неосведомленного населения образовалась некая критическая масса, только спичку поднеси.
— Для чего же нужна СПРН? — спросил я генерала.
— В условиях сложившегося военно-стратегического паритета, — сказал В. Красковский, — система вносит определяющий вклад в процесс ракетно-ядерного сдерживания. Ее задача — обеспечить военно-политическое руководство страны достоверной информацией о возможной угрозе нападения и ракетно-космической обстановке.
— Допустим, подлетное время у ракеты с десятью боеголовками, взлетевшей, не дай бог, с территории США, — 25—30 минут, для носителя, запущенного с океанских театров, оно сократится вдвое. Тут последнюю сигарету едва успеешь выкурить...
— И все же мы должны, обязаны дать руководству время, необходимое для оценки обстановки и принятия решения.
— Какого решения? Пустить свои уцелевшие ракеты, чтобы нанести противнику непоправимый ущерб? И добить планету?
— Надеюсь, верю, что до такого не дойдет. А теоретически это выглядит таким образом. Информация позволит выработать ответные меры, предотвратить эскалацию конфликта, обеспечить необходимыми данными Вооружейные Силы, предупредить население страны. Мало того, такая система не позволит развязать ядерный конфликт и «по случайности», из-за ложной информации.
— То есть СПРН призвана постоянно контролировать состояние средств нападения?
— Вот именно. Это особенно важно в условиях принятой нами оборонительной военной доктрины и обязательства не применять первыми ядерного оружия. Успех военной разрядки зависит от наличия у обеих сторон надежных средств контроля, в том числе и СПРН. Только так, наверное, можно реализовать принцип оборонной достаточности и существенно сократить военные расходы.
- А если таких средств не будет?
— Ну что тогда? Тогда мы, обороняющаяся сторона, будем накапливать ядерное оружие, рассредоточивать его по всей территории страны, предпринимать колоссальные усилия по повышению его защищенности и живучести...
Приговоренные станции
Не скрою, не раз и не два при разговоре с Вольтером Макаровичем Красковским мурашки по коже пробегали. А тут и, еще один вопрос, получивший в последнее время вполне реальные очертания: что если ядерные ракеты попадут в руки политических авантюристов, амбициозных режимов, способных на так называемые несанкционированные пуски?..
Первый эшелон СПРН — космический: по факелам спутники засекают ракетный старт. Костяк же системы — ее второй, наземный эшелон.
Сейчас на околоземных орбитах находится около 17 тысяч объектов различного происхождения, включая отслужившие свой срок спутники, куски ракет-носителей, которые регулярно «падают» на Землю по траекториям, близким к баллистическим. К примеру, 7 марта отечественные средства контроля, в первую очередь станции СПРН, засекли четыре «фрагмента» американского разведспутиика, выведенного на орбиту 28 февраля с помощью многоразового «Атлантиса» и вышедшего из строя.
А разве обычная подготовка войск в любой стране не связана с боевой стрельбой, с учебными и испытательными пусками ракет разного класса? Неквалифицированная оценка подобной деятельности связана с убийственным для планеты риском. Не случайно ведь вызрела парадоксальная, на первый взгляд, мысль если не об объединении, то по меньшей мере о координации работы систем предупреждения и контроля космического пространства в планетарном масштабе. Обмен исходными данными мог бы стать, как мне кажется, первым шагом в этом направлении.
Нет нужды доказывать, что любая брешь в таком оборонительном построении способна подорвать доверие к эффективности системы в целом и подтолкнуть противоположную сторону к необдуманным действиям.
Веду речь прежде всего о печальной судьбе Красноярской РЛС.
Могут спросить: все ли учитывалось, просчитывалось, как в шахматах, на несколько ходов вперед, когда приступали к реализации столь крупного проекта? Видимо, нет. Можно было бы предположить почти наверняка, что само по себе «место посадки» Красноярской РЛС на приличном расстоянии от госграницы может выглядеть нарушением Договора по ПРО. Так ведь и случилось.
Конечно, устроителям пришлось решать трудные задачки со строительной базой, коммуникациями, наличием трудовых ресурсов, ну и так далее. Да и возведение РЛС в другом месте, на Камчатке или Чукотке, обошлось бы нам с вами не в 200 -300 миллионов, а в 2—3 миллиарда. Однако на «крючок» попались. Как и на другой, совсем уж неожиданный: никто не думал, что станция, работающая в метровом диапазоне, тоже станет, на американский взгляд, «вопиющим нарушением» Договора по ПРО. Хотя еще нужно посмотреть, у кого больше нарушений. Прежде всего имею в виду мощные американские РЛС в Гренландии и в Великобритании, то есть далеко за пределами национальной территории.
Но не об этой бухгалтерии сегодня речь. Мы никак не решались признавать, что в Советском Союзе СПРН есть, военные не желали работать с населением, не старались привлечь внимание к своим нуждам, а в сущности обрекали себя на невидимые для общественности конфликты с политиками. Последние же, в свою очередь стремясь шагать в ногу со временем и в русле общечеловеческих проблем, принимали мужественные решения, вызывающие у тех же военных, мягко говоря, удивление.
Если одной делегации конгресса США на берегах Енисея оказалось мало, нужно было пригласить еще пять, десять таких делегаций, убедить, что Красноярская РЛС, являясь центром слежения за космическими объектами, выполняет и задачи предупреждения о ракетном нападении, что она компонент СПРН. Быть может, приговор станции не был бы столь суров...
Тем временем на других берегах, закарпатских, у речки Латорица начали «прорастать» схожие с египетскими пирамидами сооружения, взбудоражившие всю округу. Началось «стояние при Пестрялове».
К слову, замечу: старая РЛС, размещенная в этом районе лет пятнадцать назад, вроде бы никого не шокировала. А время какое было? В колесницу конфронтации впряглись столь резвые скакуны (в виде новейших средств ракетно-ядерного нападения), что системы контроля старели на глазах. Модернизация потребовалась и в Мукачеве.
...26 января областной Совет народных депутатов обсудил на внеочередной сессии обстановку вокруг строительства новой РЛС в Мукачевском районе. Вот фрагменты из выступлений участников сессии.
М. МАЛЕВАНИК, председатель облисполкома: «Наша позиция заключается в том, чтобы учесть и интересы государства, и интересы населения Закарпатья... Не допустим, чтобы в области был введен в эксплуатацию объект, который повредил бы людям, нанес ущерб природе...»
Е. ДЕШКО, врач: «Наше прекрасное Закарпатье стоит перед угрозой экологической катастрофы из-за узковедомственных интересов... Страшная беда подстерегает нас и наших внуков с вводом в действие РЛС...»
В. ХИМИНЕЦ, профессор: «Если бы ученые подключились к обсуждаемому объекту на стадии проектирования станции, то вопросы экологии, привязки к местности и строительства РЛС были бы сняты еще лет пять назад...»
В. ПРИХОДЬКО, первый секретарь обкома ЛКСМУ: «Пестряловский объект как таковой стал символом застоя, безгласности, неуважения к родному народу. И в нынешних условиях продолжать его строительство было бы безумием и преступлением...»
Словом, областной Совет решил прекратить строительство РЛС вблизи села Пестрялово. Проведенный в области референдум дал такой результат (к 21 февраля): против строительства РЛС высказалось более 735 тысяч жителей из одного миллиона 252 тысяч человек.
Кому нужны боевые дежурства
Итак, намечается еще одна брешь в оборонительных структурах страны. Создана очередная и, как всегда, авторитетная комиссия для оценки «социально-экологической обстановки в районе Мукачева и воздействия строящейся РЛС на население и окружающую среду...»
Стройка замерла, а вопросы остаются. Если, допустим, такая система, как СПРН, вообще не нужна, давайте прямо скажем офицерам: нам никто не угрожает, так что ваши боевые дежурства никому не нужны, сворачивайте РЛС и расходитесь кто куда, устраивайте свою новую жизнь, пока молоды!
Но никто так сегодня не скажет. Да и завтра тоже.
Вот и получаем в результате «новгородское вече» в частях, митинги совершенно неинформированного населения и знак вопроса на схеме советской Системы предупреждения о ракетном нападении.
В конце концов Министерство обороны и Генеральный штаб есть за что критиковать. Но не забудем, что пролет западногерманского проказника стоил предшественнику генерала армии Д. Язова министерского поста, а заслуженному фронтовику-летчику — должности главкома Войск ПВО.
Выходит, что общество в лице своего правительства возлагает на некоторую группу лиц персональную ответственность за безопасность страны. И то же общество в лице многочисленных организаций, формальных или неформальных, тем же ответственным лицам выкручивает руки: здесь не строй, туда не ходи и вообще форму лучше не надевай! Тут бы закону об обороне слово сказать, да вот нет его и по сию пору.
Бесспорно: мнение общественности нужно уважать, знать его и анализировать. Разве личный жизненный опыт многих из нас не хранит массу примеров тому, как становится не по себе, как ухудшается самочувствие лишь от того, что под окнами творится нечто неведомое и в силу этого — уже вредоносное и повышающее общественный градус. И тем не менее: ключевые вопросы обороны Отечества доверим все же профессионалам.
Газета «Правда», 01.04.1990
Statistics: 26
Он тоже был под «Атомным снегом»
Младен Живойнович Маркович представляет в Москве ряд зарубежных торговых фирм. В редакцию обратился после того, как прочел в «Известиях» (№ 288) корреспонденцию «Сентябрь 1954-го: учения под атомным грибом».