Было «дело» под Полтавой
Об этом вслух старались не говорить. Чуть ли не на ухо жители Градижска шептали друг другу потрясающую новость: в небольшом их поселке много лет действовала хорошо организованная преступная группа.
Возглавлял ее, уверял следователь Глобинского РОВД капитан милиции В. Несмирный, директор крупнейшего в районе завода хозтоваров, член исполкома поселкового Совета народных депутатов Лев Степанович Сладких.
Слухи превратились в громкое уголовное дело. Начатое в глубинке, оно привлекло к себе внимание следственных органов и прокуратуры Полтавской области, республики. Изобличить главаря оказалось непросто. Исполняющий обязанности начальника следственного отдела УВД Полтавского облисполкома К. Карабанов счел необходимым усилить следствие тремя опытными работниками.
Мёстное, Глобинское, РОВД тоже не дремало. И, не желая ударить в грязь лицом (дело-то какое: мафия в Градижске!), выделило от себй еще трех человек. И вот изнурительная работа семи следователей и оперуполномоченных БХСС, активно поддерживаемая районным прокурором Гараганом, принесла плоды.
В Градижске ждали суда. Прокуратура и следствие с чувством исполненного долга. С надеждой обвиняемый. К началу процесса по делу проходил только Сладких. Исключенный из партии, взятый с согласия исполкома поссовета под стражу, в наручниках доставленный в дом культуры «Герои Днепра», где решили провести суд, он, однако, не выглядел сломленным.
В зале ДК, набитом до отказа, каждая реплика, каждое выступление бывшего директора встречались аплодисментами. Вскоре стало вообще неясно, кто же кого судит? Люди возмущались: почему Сладких, словно матерого рецидивиста, привозят в суд в наручниках? Почему судья, ведущий заседание, так плохо знает дело, что нужные страницы и номера томов подсказывает ему сам подсудимый?
Потом будут еще суды, кассационные жалобы, заседания областной коллегии... Сладких год отсидит в следственном изоляторе, еще год отработает в местах не столь отдаленных. А когда выйдет на свободу, выяснится, что осужден он был НЕЗАКОННО. По протесту заместителя Генерального прокурора СССР приговор будет отменен, дело производством прекращено. Чуть позже КПК при ЦК КПСС восстановит Льва Степановича Сладких в партии.
С такими вот новостями приедет он к нам в редакцию и оставит письмо с единственной просьбой: разобраться, как могли ошельмовать его не в застойные времена, а в годы перестройки.
— Согласен, — развел руками председатель президиума областного суда М. Тягнирядно, — «прокол» серьезный. Сомнение в законности приговора Глобинского районного суда возникло на первом же заседании коллегии. Тогда его отменили и возвратили дело на доследование. На втором заседании докладчиком был новый наш работник В. Гавриш. К сожалению, он невнимательно подошел к материалам, а члены коллегии не перепроверили доводы кассационной жалобы.
Выходит, один судья оказался малокомпетентным и невнимательным. Другим — было попросту лень тщательно изучить дело, решая судьбу человека.
Можно пойти и дальше за уголовным сюжетом, Поговорить, к примеру, о методах ведения следствия, когда в отказе Сладких признать предъявленные ему обвинения капитан Несмирный усмотрел психическую неполноценность директора или следствие бывших затяжных запоев. Создали специальную комиссию экспертов-психиатров, которые заявили, что Сладких психически здоров, в лечении от алкоголизма не нуждается, поскольку никогда не страдал им.
Такую работу следователей надо бы показать поподробнее. Слишком уж много вопросов к этой «великолепной семерке». Но они уже заданы соответствующим службам, пообещавшим дать исчерпывающие ответы. Подождем.
А пока представляется необходимым поразмышлять о другом. От многих ответственных работников суда и прокуратуры слышал я в Полтаве такие вот рассуждения: от ошибок следователей мы, к сожалению, не застрахованы. Это ведь как сложная хирургическая операция, исход которой неизвестен. И оправдательные приговоры, и протесты в дальнейшем, конечно, будут. А если так, то заслуживает ли общественного внимания, страниц центральной газеты мелкий в сущности факт из жизни одного, отдельно взятого человека? Это же совершенно нетипичный случай. Стоит ли им вообще заниматься?
Справедливость, говорили мне, в конце концов восторжествовала. И не такой уж дорогой ценой. Сладких — человек молодой. Все еще у него впереди. Будет добросовестно, прилежно трудиться и восстановит честное свое имя. И чего он сейчас-то, собственно, добивается, пишет чего? В поселковый Совет народных депутатов обратился, в райком партии, обком. Реабилитации общественной требует. Странный все-таки человек...
Слова-то какие: частность, незначительность, нетипичность... Но создавав правовое государство, сможем ли мы искать для справедливости различные размеры? Обрезать или растягивать само это понятие? И потом, мало разве на нашей памяти примеров, когда следствие вгоняло факты в заранее обозначенное прокрустово ложе? Когда тома уголовных дел буквально распирало от собранных «железных» доказательств, но ожидаемые громкие судебные процессы при первом же внимательном рассмотрении «добытых» материалов лопались в один миг?
Но больше всего тревожат ханжеские рассуждения о честном имени. Разве незаконно осужденный человек должен сам его восстанавливать? Разве ему надо доказывать право свое на работу в прежней должности, стучаться в двери общественных организаций с просьбой рассказать людям, на глазах которых его поливали грязью, что делалось это, мягко говоря, напрасно?
Мои оппоненты старательно уходили и от объяснений причин неоправданной поспешности. Еще только собираются документы, идет, так сказать, предварительная проверка, а у исполкома Градижского поссовета районный прокурор В. Гараган уже просит согласия на привлечение депутата Сладких к уголовной ответственности. В материалах дела обнаружил я одну деталь. Ходатайство прокурора в поссовете появилось вскоре после того, как Сладких обратился в республиканскую прокуратуру с жалобой на действия глобинской милиции и местного прокурора. Совпадение?
Колесо завертелось. Еще не состоялось заседание суда, который только и может признать человека виновным, а Глобинский райком по информации, подписанной начальником РОВД Г. Кравченко, уже исключил Сладких из партии.
А теперь, когда надо давать обратный ход, из поссовета Льву Степановичу письменно сообщают «Никакими документами, чтобы восстановить честное ваше имя не располагаем».
Беседую с первым секретарем Глобинского райкома: партии Н. Шульженко, и он в ответ:
— Слышал, слышал, что Сладких признан невиновным. Но документально подтвержденных данных не имею.
В ситуации этой один только начальник облместпрома - В. Сасов занял принципиальную позицию. Узнав, что «дело» Сладких лопнуло, он начинает буквально бомбардировать областную прокуратуру запросами о судьбе бывшего директора. Устав от многочисленных обтекаемых ответов, В. Сасов отправляет такое письмо. «Прошу конкретно разъяснить, имеет ли право Л. С. Сладких на ВОССТАНОВЛЕНИЕ в прежней должности...»
«Может быть директором, — отвечают начальнику управления, — если согласно Закону о государственном предприятии (объединении) изберет его трудовой коллектив».
Через две недели из облпрокуратуры поступает другое письмо. «Гр. Л. С. Сладких имеет право требовать, а администрация облуправления местной промышленности обязана удовлетворить его требования, вытекающие из «Положения о порядке возмещения ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда».
Вот и думай теперь, как поступить. Прикидывали в управлении и так, и этак, ломали долго головы, раздумывая, как быть, и наконец, приняли соломоново решение! С 21 сентября 1988 года Сладких в должности восстановить. А на следующий день провести на заводе выборы директора.
За ошибки надо платить. В данном случае опять платил Сладких. 185 человек проголосовали за него. 350 — против. А могли разве быть иными итоги тайного голосования? Три года, что Сладких был под следствием, отбывал наказание, а потом добивался правды, заводом руководил другой человек. На собрании он изложил дальнейшую свою программу действий.
Лев Степанович, взволнованный встречей с коллективом говорил, в основном, о своих мытарствах, выпавших на его долю несправедливостях.
Я далек от того, чтобы делать из Сладких героя. Были и в его работе директором недостатки, были у людей к нему претензии. Но сейчас очень уж неравными оказались шансы у претендентов. Сладких теперь живет где-то под Тулой... А нынешний директор свой, коренной, градижский. Вырос здесь, семья его здесь, ну как голосовать против?
Мучали, признались мне рабочие, и другие сомнения. Если бывший директор действительно невиновен, почему не пришли на заводское собрание прокурор, следователи, почему не сказали об этом?
Подобный вопрос я тоже задавал прокурору. Больше того — предложил ему вместе поехать на завод, поговорить с людьми. Он ведь должен так поступить не только по совести, но и по закону.
— Нечего мне там делать,— отрезал Владимир Николаевич Гараган. — И в законе не говорится ничего подобного о таких действиях.
Да, законом не предусмотрено, что прокурор обязан прийти на завод и объяснить людям, почему арестовали и осудили их директора. Но зато там оговорено другое: если невиновность человека доказана, то органы дознания, прокуратуры и суда должны об этом сообщить в трудовой коллектив или общественные организации письменно.
Ох, как не хочется районному прокурору ни говорить - и уж тем более писать об этом на предприятие. Не ознакомил он до сих пор поссовет, членов бюро райкома партии и с приказом облпрокурора о привлечении к дисциплинарной ответственности работников прокуратуры Глобинского района. Нелегко, конечно, делать такие шаги, но ..они ведь единственно верные и справедливые. И как иначе Сладких восстанавливать честное свое имя?
Ю. КОЗЛОВСКИЙ. |Наш спец. корр.). - ПОЛТАВА — ГРАДИЖСК — МОСКВА.
Газета «Советская индустрия», 12.11.1988 года
Statistics: 9
Русский человек на рандеву
Глупые сомкнулись с подлыми и, отвернувшись от внутренних проблем и противоречий, кричат о борьбе русского мира против окруживших его поганых полчищ. И стыд им глаза не ест.