Из жизни морга
Командировка в город Z (назову этот крупный населенный пункт абстрактно в целях личной безопасности) была самой неприятной в моей журналистской практике, потому что пришлось иметь дело, извините, с трупами. В прямом и в переносном смысле.
В городе Z, как и во всех городах, любят и изменяют, родятся и умирают, и вот что самое странное — я имею в виду последнее обстоятельство — усопшие, убитые, утонувшие, разбившиеся, попадая в руки легиона, продолжают приносить пользу человечеству, и редкий живой, не считая, конечно же, легионера, знает, что и на мертвую душу, подобно господину Чичикову, можно оформить купчую и заработать деньги...
Внесем ясность: легионеры - это служители анатомичек. Самая оборотистая и предприимчивая элита из среды патологоанатомов и обыкновенных санитаров мертвецких учреждений. Работа легиона - принимать трупы, исследовать, давать следователям заключения о причинах смерти, доставлять тела из дома в анатомичку (если смерть была «домашней») и из анатомички в церковь (если покойный был верующим). Словом, работы много и невпроворот. Особенно в последнее время, когда преступность выросла. Ежегодно в городе Z (как мне сказали в главном управлении по скоропостижной смерти) от несчастных случаев, жестокости и насилия, охвативших наше многострадальное Отечество, погибает, включая и грешников-самоубийц, до 11 тысяч человек. В городском центре по болинично-домашней смерти эта цифра равна 17 тысячам. Обе эти городские организации подчиняются Минздраву СССР, следовательно, и работа легиона как бы прикрыта вывеской этого ведомства, в недрах которого еще в былые годы родилось постановление, разрешающее изымать у «свежих» трупов разные органы: ну, скажем, печень, почку, сердце и т. д. Причем без ведома родственников покойного. В Америке, к примеру, это делается только с ведома родственников, у них даже спрашивают разрешение на вскрытие умершего. Вскрывают одного американца из десяти усопших — остальные девять остаются нетронутыми, поскольку родственники и так знают, от чего умер их ближний. К тому же американцы народ набожный... Нет слов, и граждане цивилизованного Запада используют органы усопших («мертвые должны служить, живым!»), но, как правило, эти органы закупаются в странах третьего мира. Морально это или нет — другой вопрос, я же пришел к выводу: наши легионеры тоже вывозят за пределы страны человеческие органы. Причем оперативно и без излишней огласки.
...И тогда я надел свою серую кепку и видавшую виды телогрейку, чтобы сойти за «вечного студента», ищущего в моргах города Z работу: иначе мне не внедриться в легион.
- Кстати, пора бы объяснить, что такое легион.
Легион — это работники моргов судебно-медицинской экспертиз, объединившиеся в кооперативе «Крест». Прошу не путать их, читатель, с работягами-патологоанатомами, служащими при районных и больничный моргах. Деньгу зашибают легионеры из «Креста» и «Базальта». «Базальт», поясняю, занимается ритуальными, транспортными, парфюмерными услугами. Цены на эти услуги в городе Z диктует уже рыночная экономика, поэтому горожане жалуются, что «умереть нынче дороже, нежели родиться или жениться». И они правы. Потому что на кладбищах городя Z действует кооператив «Гроб», который занимается распределением жилой площади на том свете: если ты именит и богат, то можешь быть захоронен в черте города, а если не очень, то трястись тебе на катафалке по ухабинам и колдобинам предместья. Существует даже «черная очередь», чтобы поближе похоронили и в хорошей земле. И записываются в нее еще живые люди, предлагая взятки .
Легионеры из «Креста» меня заинтересовали больше, чем алкоголики из «Базальта» и «Гроба», потому что работают они не только под крышей городского управления здравоохранения, но и под сводами правоохранительных органов. Граждане, умершие скоропостижной смертью, проходят по этим ведомствам, и судмедэксперты работают с трупами до тех пор, пока не будет установлена причина смерти. Следователь же решает: выдавать или не выдавать тело родным и близким. Но, увы, мне так и не удалось установить: знают ли работники правоохранительных органов города Z, расследующие дела об убитых, попавших в аварию, упавших из окон, повесившихся, что над каждым молчаливым «клиентом» проводится еще одна работа, далекая от собственно следствия и относящаяся скорее к коммерции?
ЗДЕСЬ цвиркают разноцветные попугаи, в аквариумах плавают золотые рыбки, кто-то жарит картошку: обед.
Изгнанный из легиона 15 лет назад С. снимает окровавленный халат, моет перчатки. У него хриплый испитой голос:
— Сегодня с утра пять случаев — и ни одного совпадения диагноза смерти. У клиницистов он один, а у нас другой. Понимаете, это значит, человек умер не от той болезни, от которой его лечили.
- Скажите, что вы знаете о кооперативе «Крест»?
— Почти ничего: меня изгнали из городского бюро судмедэкспертизы еще пятнадцать лет назад. Точнее, я сам ушел — не могу работать с мерзавцами. В те годы — да я уверен, что и сейчас, после постановления Минздрава, по городу Z ездил «черный ворон». Наводку давал диспетчер, сидящий в управлении горздрава г. Z. Более того: зам. начальника горздрава Ц. возглавлял тогда легион, и у него была прямая связь с реанимациями, с хирургами. Они давали ему, как должностному лицу, всю информацию о состоянии здоровья застреленного, зарезанного человека. В нужный момент «черный ворон» подъезжал уже к моргу той или иной больницы, и мои, так сказать, коллеги извлекали еще теплую почку, печень, сердце, гипофиз и др.
— А потом?
— А потом все это укладывалось в специальные контейнеры, заполнялось консервантом, и прямым ходом «черный ворон» мчался на железнодорожный вокзал или в аэропорт. На моей памяти эти скоты — я их иначе не назову — постоянно отправляли груз» в Монреаль. Назад шли канадские доллары. Как? Каким образом?
...Тем временем я продолжал малоприятную одиссею по моргам и больницам города Z. Я покрылся щетиной и, кажется, стал сходить с ума... Я все пытался уточнить, занимается ли кооператив «Крест», объединяющий несколько судебно-медицинских моргов, валютной деятельностью, нагревая руки на трупах. В работе мне везде отказывали: «Вакансий нет», «Все штаты укомплектованы». Было такое ощущение, что я пытался устроиться на должность посла СССР в Люксембурге, никак не меньше.
— Я студент-медик. Хочу работать санитаром, врал я, — У меня есть опыт, — продолжал я кричать в закрытую уже дверь. Потом я понял: чтобы попасть в легион, надо быть легионером, то есть переквалифицироваться.
И я снял свою тертую кепку, телогрейку и оделся в приличный костюм. Звоню в кооператив «Крест», основавшийся в одном из моргов. Трубку берет дама. Я ей говорю, что я судмедэксперт из Риги, мой кооператив занимается такой же деятельностью, что и «Крест», и есть необходимость встретиться с тов. Ш., чтобы обговорить возможное сотрудничество.
— Приезжайте в морг по адресу... — молвил приятный женский голос. — Ш. обещал быть к вечеру.
...Я сидел в приемной Ш. В коридоре чересчур сильно пахло формалином. Просидев с полчаса, понял: придет Ш. и быстро меня расколет и выгонит вон. И он будет, в общем-то, прав. Главный легионер никогда мне не скажет о конфискуемых человеческих органах: да я и не уполномочен об этом спрашивать ни в частном порядке, ни как репортер, ведь каждый труп — это «уголовное дело». А проверить можно лишь с санкции прокурора. Такой вот замкнутый круг. Мне ничего не оставалось делать, как познакомиться с судмедэкспертом Мариной — это она взяла трубку, когда я позвонил в «Крест».
Я ей сказал, что с Ш. увижусь завтра, потому как сейчас спешу по важному делу. На прощание я ей предложил где-нибудь отужинать. Она легко согласилась: «Во сколько и где?»
МАРИНА пришла ровно в семь вечера, как и договаривались: модная стрижка, духи, меха...
В пиццерии я нашел укромное местечко, чтобы не было лишних ушей. Через полчаса, после первых тостов, включил диктофон в боковом кармане пиджака (я не мог иначе: ни один легионер интервью не даст).
Вот фрагмент записи.
- Трудно ли в городе Z устроиться в морг?
— Ха! Тут все у нас схвачено свояками. А что, в Риге по-другому? Меня, например, впихнули в судмедэкспертизу по блату.
— А что, все судмедэксперты состоят в кооперативе «Крест»?
— Нет, только избранные. Я тебе скажу, что некоторые мои коллеги даже не знают о моей второй работе в морге. Они пашут, как пчелки, за 300 рэ и думают, что я столько же получаю. Господи! Давай не будем об этих противных жмуриках — я их ненавижу. Посмотри: у меня все руки в морщинах от формалина... Посмотри: я не отращиваю длинных ногтей, чтобы трупный яд под них не попадал. За два года в «Кресте» я уже отупела — никакой личной жизни: муж от меня шарахается, любовники — тоже.
Ты любишь свою работу?
— Нет.
— А деньги?
— «Крест» меня не обижает: сколько сделаешь — все твое. В месяц перечисляет на сберкнижку от 500 до 900 рублей. За два года я наварила хорошую сумму.
— Что вы делаете с мертвецами?
— Проводим анализ, насколько свежи и хороши их органы, а потом их забираем и аккуратно запаковываем в контейнеры. Гипофиз отправляется в Швейцарию, в Цюрих, а мужские семенники во Францию, — уточнила Марина.
Я пошел в туалет и переставил кассету.
— Вы, исполнители, метете большие бабки, а сколько же зарабатывает, к примеру, Ш.?
— Они, в правлении «Креста», гребут валюту, а с нами расплачиваются рублями.
— У «Креста», должно быть, есть свой расчетный счет?
— О, этого я не знаю... А вообще зачем тебе все знать? Поговори с Ш.
Я понял, что зашел слитком далеко, и прекратил разговор о трупах.
Через несколько дней в одном из коммерческих банков г. Z я установил номер счета кооператива «Крест», а в разговоре со специалистами узнал, зачем идут на Запад советские гипофизы и мужские семенники. Оказывается, в Швейцарии из гипофизов изготовляют очень ценное лекарство (в СССР нет должной технологии), а во Франции, на родине сногсшибательных духов и прочей косметики, содержимое мужских семенников перерабатывается в редкий компонент для парфюмерии.
Удалось прояснить в этой мерзкой командировке и механизм переправки товара в Париж и Цюрих. Из Чукотки, к примеру, в Швейцарию переправляют отходы после забоя оленей (в частности органы внутренней секреции) через посредническую китайскую фирму. Об этом я писал в статье «Золотые рога» в мае 1989 года. В статье я поддерживал здоровую предпринимательскую инициативу Чукотского окружкома комсомола, который умудрился на этом заработать миллион швейцарских франков. А почему бы, собственно, и нет? Ведь вся тундра завалена оленями. Они мрут от заморозков и голода, их жрут полярные волки, убивают браконьеры.
Но ведь здесь-то люди, пусть даже мертвые. Неужто наши сограждане заслужили скотское обращение к себе и после смерти?
В «ПРЕДБАННИКЕ» секционного зала меня долго готовили: дескать, вначале неприятно будет. «Да чего там говорить, — смеялся санитар. — В секционном даже хирурги не выдерживают, я уж не говорю о студентах.
Я вошел... И побежал к умывальнику.
— На, закури, — учтиво предложил мне «Казбек» санитар Володя. Патологоанатом Галя, комсорг морга, объяснила то, что я уже слышал:
— Давай начистоту. В больницах — это уже всем известно — лечат не теми лекарствами, которыми надо лечить, а теми, которые имеются в арсенале. И в этом я обвиняю не хирургов, а систему здравоохранения, всю нашу Систему. Я тебя очень прошу не называть мою фамилию, обещаешь?
— Обещаю.
— Когда человек умирает в отделении больницы неожиданно и с другими симптомами, хирурги приходят к нам в морг и «пасут» труп до вскрытия. Когда узнается, что человек умер совершенно по другой причине, патологоанатому дается взятка (обычно 20—25 рублей), чтобы свой диагноз он «подогнал» под диагноз клинициста. В противном случае в отделении начинается разбор персонального дела, анализ истории болезни и методов лечения. Хирургу или лечащему врачу проще заключить сделку с нами (ему нетрудно, ведь получают же врачи от родственников и близких больного), чем переругаться с профессорами и заведующими отделений и лишиться при этом квартальной премии.
— Скажи, Галя, ваш морг сотрудничает с кооперативом «Крест»?
- Да, одно время мы имели с ними дело. Потом эти жулики прекратили с нами деловые отношения.
— Отчего же?
— У нас денег не сделаешь. «Крест» интересуют лишь «свежие» трупы, то есть умершие не по болезни, а в результате несчастного случая или убийства. Да что там говорить! Возьми вот эти бумаги — прочитай.
Любопытно: кооператив «Крест» зарегистрирован при бюро судебно-медицинской экспертизы города Z. Читаю обычный трудовой договор с обычными исходными данными исполнителя, который ознакомлен с уставом, правилами внутреннего распорядка, положением о зарплате. Фактически этот страшный договор действует на основании Закона «О кооперации в СССР» и решения местного райсовета г. Z.
Одной своей мысли я испугался сам: а вдруг и врачи города Z вступят в кооператив «Крест», ведь они, работая с еще живыми, получают за свой труд гораздо меньше, чем легионеры, которым уже никого лечить не надо и у которых практически никакой ответственности за жизни людей нет. Это, конечно же, страшно, но я подумал, что если медсестры и хирурги вступят в легион (при их нищенской зарплате это возможно), то больницы, поликлиники и даже санатории станут, активными поставщиками человеческого материала.
Что же происходит с нами...
Думал, только в городе Z такая ситуация. Приезжаю домой и узнаю, что и в Москве для судмедэкспертизы планируется выстроить новое здание в Котлякове: ряд инофирм готов завершить его затянувшееся строительство. Из разговоров с судебными медиками: советской стороне придется расплачиваться не долларами, которых у нас никак поделить не могут, а сердцами, почками, глазами... И это в то время, когда в самой стране больные люди годами дожидаются донорских органов. И, не дождавшись операции, оказываются в этих самых моргах.
Подскажите, к кому, к каким депутатам обращаться живым?
К Богу?
...«Иисус спросил его: «Как тебе имя?» Он сказал: «Легион», потому что много бесов вошло в него. (Евангелие от Луки, 8, 30).
В. ЮНИСОВ. (Наш спец. корр.). Город Z.
Р.S. Фамилии, имена, названия организаций я изменил по соображениям личной безопасности, т. к. неизвестные лица требовали от меня и от моей семьи прекратить сбор материала.
«Комсомольская правда», 08.01.1991
Помни о смерти...
Кошмарные будни больничных моргов
Statistics: 36
Тот, который не стрелял
Голос по ВЧ потребовал: «Открывайте огонь на поражение». После мучительных размышлений он принял решение...